All language subtitles for Night.Stalker.The.Hunt.for.a.Serial.Killer.S01E04.Manhunt.1080p.NF.WEB-DL.DDP5.1.H.264-3cTWeB

Это был ребенок,

который не вписывался
ни в какую компанию.

Ричард был вором с детства.

Воришка Ричи.

Есть много ужасных историй о том,
как с ним обращались в семье.

Его отец в качестве выговора

привязывал его на ночь
к кресту на кладбище.

Он был подвержен плохому влиянию.

Его двоюродный брат
убил у него на глазах свою жену.

Еще мальчиком Ричард
наслушался от брата ужасов о том,

что он делал в армии во Вьетнаме.

Что и говорить о его пристрастиях
к героину и кокаину.

Практически всё,
что может испортить ребенка,

у него в жизни было.

ОРИГИНАЛЬНЫЙ ДОКУМЕНТАЛЬНЫЙ
СЕРИАЛ NETFLIX

В 1980-х информационные стойки
Центральной библиотеки были заполнены,

ты помогал одному посетителю за другим.

Дисковый телефон бесперебойно звонил.

Всё новые и новые лица,
много интересных людей,

и много людей,
которых больше не хочется увидеть.

В один из таких дней
я увидел этого тощего,

неопрятного мужчину

в грязной черной футболке
с надписью «Джек Дэниелс».

Грязные волосы.

Отвратительные, гнилые зубы.

От него шел резкий запах,
чуть ли не козлиный.

У него был опустошенный взгляд.

Перед тобой словно стояло животное,
которое хочет на тебя накинуться.

Его интересовали книги
по гороскопам и пыткам.

И, к счастью для меня,
оба раздела были не в моем отделе.

30 АВГУСТА 1985 ГОДА
ДЕНЬ 166

Мы возвращаемся в офис.

Подходит капитан и говорит:

«Есть имя».

«В смысле есть имя?»

Он говорит:

«В Сан-Франциско вышли на имя:
Ричард Рамирес».

Обладая именем,
можно сопоставить отпечаток с тем,

что был найден в округе Ориндж
на зеркале заднего вида в машине.

Было найдено восемь Ричардов Рамиресов.

И отпечаток из машины сравнили
с отпечатками разных Рамиресов…

Совпадение было найдено.

В судимостях не было ничего серьезного.

Мелкие кражи, угоны,
но никакого насилия.

Также была обнаружена его фотография.

В пятницу 30 августа
мы взяли эту фотографию

и отнесли к информатору.

Тот взглянул и сказал «Это он».

Тогда мы и опознали
того самого Ричарда Рамиреса,

который был Ночным Сталкером.

У нас было имя, опознание и фотография,

мы знали, где он проводит время,

и картина начала вырисовываться.

Вечер пятницы, 30 августа.

Шериф Блок…

Брэд Гейтс из округа Ориндж
и Дэрил Гейтс из полиции Лос-Анджелеса

встречаются в кабинете шерифа
и звонят шефу полиции Сан-Франциско,

чтобы решить: стоит ли сегодня
оглашать информацию о Ричарде

или подождать,
когда произойдет задержание.

САН-ФРАНЦИСКО

К этому времени у нас был ордер

на Ричарда Рамиреса, Ночного Сталкера,

за убийство Питера Пэна,

за покушение на убийство его жены.

Мой начальник четко дал понять,

что мы предупредим общественность
о личности Ричарда Рамиреса.

Мы попросили дать нам
24 часа на его арест.

Мы задержим этого ублюдка.

Подождать?

Подождать с ордером на арест?

Мы определили личность
этого жестокого убийцы.

«Представляете,

что с нами сделают СМИ,
если узнают (а они узнают),

что у нас был ордер на арест,
которым мы не воспользовались,

и кого-то за выходные убили?»

«Кровь будет на наших руках».

Я мог понять, что им не понравилось.

Но мы решили, что,
узнай он, что попал в розыск,

то его будет сложнее найти.

10-часовые новости, 11-часовые новости.

Лос-Анджелес, Сан-Франциско.

Стрельнули из всех орудий.

Да, мы разозлились.

Всё было однозначно,
нам требовалась эта возможность.

Мы созвали этим вечером
пресс-конференцию…

Мы довольны тем,

что опознали Ночного Сталкера.

- Его зовут Ричард Рамирес.
- Ричард Рамирес.

Фотография сделана
примерно восемь месяцев назад

прямо здесь в Лос-Анджелесе.

Вот он. Вот его лицо.

Мы еще не знали, где Ричард Рамирес,

но у нас было фото и имя.

31 АВГУСТА 1985 ГОДА
ДЕНЬ 167

По утрам субботы
мы ходили на завтрак в «Йоркшир Грилл»

составом работников
из разных отделов библиотеки.

Я взял газету «Геральд»

и взглянул на первую полосу:

а там фотография мужчины,

который тогда ко мне подошел,

и надпись гласит: «Ночной Сталкер».

У меня сразу вскипела кровь в венах.

Увидеть его лицо в первый раз
было для меня тяжелейшим моментом.

И я помню, как много плакала,
просто непрерывно,

ведь всё думала:

это лицо бабушка видела последним.

Мы ожидали,

что он попробует покинуть Лос-Анджелес,

как только информация выйдет.

По нашим данным в тот момент,

Ричард Рамирес использовал
автобусный вокзал «Грэйхаунд».

Через него он путешествовал,
у него была своя камера хранения.

Мы запросили у полиции Лос-Анджелеса
наблюдение за вокзалом спецкомандой.

У спецкоманды полиции
была богатая история.

Они обычно выслеживали преступников,

совершивших жестокие убийства,

и когда те оказывали сопротивление,
часто возникала перестрелка,

в результате которой
преступник погибал.

Если он не собирался сдаваться
и не хотел даваться легко,

то его ждал конец.

Поэтому мы выбрали эту команду.

Я надеялся, что,
если он достанет пистолет,

то его убьют, проблема решена.

Но с другой стороны я хотел узнать его,
пообщаться на допросе.

Я слишком много времени
потратил на дело,

и я хотел получить возможность
познакомиться со своим врагом.

31 АВГУСТА 1985 ГОДА
ДЕНЬ 167, 08:15 УТРА

Мы установили слежку за автовокзалом.

Оказывается,

Рамирес был за городом, в Аризоне.

Он хотел навестить брата.

В пятницу вечером он покидает Аризону,

чтобы вернуться в Лос-Анджелес.

Мы ждем Ричарда на входе в автовокзал.

Ричард же выходит с автовокзала
через задний терминал для прибывших.

Он сразу узнает копов,

потому что,
хоть они и в грязной одежде,

но зубы и волосы у них чистые,
от них не воняет.

Он не знает, что они по его душу,
но он их обнаруживает.

Он выходит с автовокзала на улицу,

идет по кварталу
и заходит в винный магазин.

И на первой полосе всех газет…

…его фотография.

Да, он посмотрел на фото в газете.

Посмотрел, и было видно: он испуган.

Видит и впадает в панику.

Быстро выходит из магазина,
садится в автобус.

Автобус едет до бульвара Олимпик.

Ему лишь нужно было
проехать 13 км до Восточного ЛА,

там живет его брат.

Он увидел, что пассажир в автобусе,
читающий утреннюю газету,

посмотрел на него круглыми глазами,

положив газету, нажал кнопку остановки.

Рядом была телефонная будка,
Ричард увидел, как он сразу позвонил.

Рамирес понимает, что его опознали.

Люди начинают оборачиваться на него,
показывать пальцем и обсуждать.

«Это он». Он быстро сходит с автобуса…

Он еще не знал,
что человек из телефонной будки

поймал грузовик газовой компании:
«Следуйте за автобусом, там убийца».

Началась погоня.

Люди звонят
и выдают его местоположение.

Он бежит к автостраде I-5.

Перебегает через все полосы движения.

Затем бежит на северо-восток,
оказывается в Индиане.

Он попытался угнать машину у мужчины.

Фаустино Пиньон дал отпор Рамиресу,
когда тот попытался угнать машину.

Я взял его за шею.
Началась потасовка за машину.

- Он не смог забрать машину.
- Побежал по улице.

Он свернул направо, на Хаббард-стрит.

Он сказал: «Отдай ключи».

Я посмотрела ему в лицо, увидела глаза

и опознала в нём разыскиваемого убийцу.

«Он просил на испанском ключи,
угрожая убить меня».

Тогда и вмешался Мануэль де ла Торрэ.
Он выбежал…

Он взял металлическую трубу
и ударил его по голове.

Я ударил его возле машины. Он упал.

Он начал убегать.
Я догнал его и ударил снова.

Соседи стали преследовать его по улице.

Я сказала: «Боже мой, это он».

Парень с трубой сказал жене
сходить за оружием,

чтобы застрелить меня.

Мне в тот момент было насрать,
потому что я капец устал.

Я посмотрел на улицу и увидел,

как издалека едет патрульная машина.

Поступил вызов.

22-415, возможная драка,
вероятное наличие оружия.

Я увидел трех-четырех человек
на одной из сторон улицы.

Подъезжая ближе,

увидел, что они перемещаются,

кричат, машут.

И я увидел, что один человек
сидит на тротуаре.

Он сказал на испанском что-то вроде

«Повезло, что копы уже едут»,

потому что понимал,
что мы его прикончим.

Все соседи собрались и взяли его.

Один парень стоял над ним с трубой.

Видно, что он уже ударил.

Толпа задержала его и избила.

У него была кровь на голове,
на руках, на футболке.

Он устал бежать, он был измотан.

Я просто сказал ему встать.
Он встал, я надел ему наручники.

Посадил на заднее сиденье.

И арестовал его.

Толпа всё росла и становилась громче.

Она начали окружать нас,
подходя всё ближе и ближе,

люди показывали на газету,
и я даже разобрал слова:

«Эсес эль матон, убийца. Возьмем его».

Я ответил: «Нет, я разберусь».

Меня дико злило то, как всё сложилось,

что меня арестовали.

И я повернулся к людям вокруг,

плюнул в них, высунул язык.

Я высовывал и прятал его, как змей.

Будь при мне пистолет,
я бы их разогнал.

Они бы вели себя уже не так храбро.

За что вас арестовали?
Вас когда-нибудь арестовывали?

Дэнни? Где твоя машина?

Сядь. Как давно?

Это я. Это я, ясно?

Как тебя зовут?

- Ричард Рамирес.
- Как зовут?

Отойдите назад, к тротуару. Всем назад.

Мне сообщили, что его задержали.

Я прыгал от радости,
мы на полной скорости погнали туда.

Когда я приехал к участку Холленбека,
там было много народу.

Весь полицейский участок Холленбека
был окружен гражданскими.

Я работала в лаборатории.

Нам позвонили и вызвали
в участок полиции Лос-Анджелеса

для снятия отпечатков и опознания

преступника,

считавшегося Ночным Сталкером.

И я помню, как он вошел в дверь.

Он был высоким и стройным.

У него были такие темные глаза.

И он медленно осмотрел комнату,

чтобы освоиться,

и он смотрел тебе прямо в глаза,
ты это понимал.

В тот момент я и подумала:
«Боже, какие страшные глаза».

В этом человеке таилось зло,
и это ощущалось.

Моя напарница Ханна Вудс
резко вызвалась снять его отпечатки,

потому что поняла, что я не хочу.

Мы прошли в комнату для допросов,

он уже там сидел.

Он был именно таким,
каким его описывали свидетели.

Волосы, зубы, стиль его общения.

Я сказал: «Сержант Фрэнк Салерно»,

и начал представлять Гила,
и он сказал: «Я знаю, кто вы».

Меня это озадачило,

потому что впервые
на моем допросе по убийству

подозреваемый заявляет что-то такое.

Он знал всё про Фрэнка Салерно,

даже обращался к нему «мистер Салерно».

А всё потому, что знал: он работал
над делом Хиллсайдского душителя.

Он был ошеломлен,
словно разговаривал со своим героем,

а я был просто очередным мексиканцем.

Он признался,
что читал о нескольких делах.

Он читал про Хиллсайдского душителя,
про Тэда Банди.

Он был учеником.

ОТДЕЛЕНИЕ ПОЛИЦИИ ХОЛЛЕНБЕКА

Салерно зачитал ему права.

Он воспользовался правом
хранить молчание, а на этом всё.

Мы встали:
«Не хочешь говорить, как хочешь».

«Стойте, у меня вопрос».

Мы сели, и с Ричардом начал говорить я.

Я парень с улиц, латиноамериканец.

Я знал, что он тоже с улиц.
И мы поговорили на манер улиц.

«Орале. Что такое, Рич?»

Орале — способ сказать «Как оно?».

Так скажет
лишь латиноамериканец с улиц.

Был момент, когда я испугался.

Я разговариваю с ним
и подхожу к деликатной части допроса.

Пока я говорю с ним о его семье,

он лежит головой на столе,

а руки расположены вот так.

Он слушает меня, но…

И вдруг он начинает тяжело дышать,

чуть ли не до перенасыщения.

Пока он учащенно дышит,
руки слегка поднимаются над столом.

И на какой-то миг

я подумал про себя:

«Если он сейчас начнет парить,
то я проваливаю отсюда».

Я до этого бывал в перепалках,
получал ножевые и пулевые ранения,

но с парящими демонами я не сражался.

«Если он сейчас взлетит,
то напугает меня до усрачки».

Сейчас же покиньте улицу.
С тротуара тоже уходите.

Мы вышли,
Холленбек был похож на зоопарк.

Рядом стояла толпа людей.

Казалось, люди устроили самосуд.

Было слышно, что, если он выйдет,
его попытаются убить.

Начнут стрелять.

Назад! Отойти! Всем назад!

Салерно ехал
на заднем сиденье с Ричардом,

я был на переднем.

Центральная тюрьма
была лишь в паре километров.

Мы ехали по улице,
повернули направо и увидели фургон,

какая-то женщина стояла на крыше.

Когда мы проезжали мимо,
она разорвала блузку и потрясла грудью.

Показ был не для меня.

Я сказал: «Ну, Рич, тебе посвящается».

Над нами летели вертолеты.

Спереди ехали
полицейские машины и мотоциклы,

сзади тоже, словно это был кортеж.

Люди скандировали, прыгали, кричали.

Они были счастливы.

Вокруг были сотни людей,

все кричали так, словно мы выиграли
чемпионат по бейсболу.

Мы были в «Макдональдсе» с детьми.

Каждый до единого в заведении
хлопал и ликовал.

Каждый.

Они сказали:
«Ночного Сталкера поймали».

И мы просто закричали.

Мы были так счастливы.

Мы рады сообщить,
что задержанный нами преступник —

Ричард Рамирес, Ночной Сталкер.

Можно было почувствовать

коллективный вздох облегчения

по всей Южной Калифорнии.

Сколько я работала над сюжетом?

Знаете, где я была, когда его взяли?

Я стриглась в парикмахерской.
Никогда этого не забуду.

Ричард Рамирес взят под арест
из рук разгневанной толпы.

Полиция арестовала человека,
которого считают Ночным Сталкером.

…который может быть Ночным Сталкером.

Отныне калифорнийцы
могут спать спокойно.

Мой отец был так счастлив.

Ему понравилось, как Рамиреса поймали:

что неравнодушные граждане
увидели его фото в газете

и сделали всё возможное,
чтобы его задержать.

Я так ими горжусь.

Не передать словами,
как сильно мы гордимся

жителями этого района.

Заявившись сюда, он совершил ошибку.

Это наш подозреваемый из розыска,
и теперь нам предстоит работа по тому,

чтобы связать его
с имеющимися преступлениями.

Известие о поимке Ночного Сталкера
быстро разошлось по округу.

Реакция многих жителей: «Слава богу».

Мы добрались до тюрьмы, и я сказал ему,
что его ждет особая камера.

«Мы посадим тебя в ту же камеру,
что и Хиллсайдского душителя,

Кеннета Бьянки».

Было видно, что он обрадовался.

Ричард был на седьмом небе от радости.

Мы разыграли карту.
Мы знали о его интересе

к серийным убийствам.

Это была этакая камера знаменитостей.

Мы разыграем эту карту,
поместим его в ту же самую камеру,

дадим ему статус,

пусть почувствует себя важным.

Может, пройдет время,
и он скажет надзирателю:

«Пусть детективы вернутся.
Хочу с ними поговорить».

Там мы его и оставили:
в старой камере Кеннета Бьянки

в Центральной тюрьме.

Где-то в 20:30 я освобождаюсь,
выезжаю с работы.

В тот день была свадьба у моего кузена.

Еду в «Хилтон».

Захожу в вестибюль,

вижу одну из младших сестер.

Обычно она со мной не шибко ласкова.

Она подбегает
и заключает меня в объятия.

«Пошли. Хочу пойти с тобой».

«Почему?» — «Ты у всех на слуху».

Я слышу, люди вокруг говорят:
«Это он. Да, это он».

Мне же важно лишь найти семью.

И я вижу маму, вижу сестер,

они подбегают ко мне,
все обнимаются, начинают плакать.

И мы сидим обнимаемся. Я говорю:
«Всё хорошо. Всё страшное позади.

Все целы, всё закончилось.
Мы его задержали».

Говорю: «Где моя жена? Хочу к ней».

Я приехала и была так рада его видеть.

Мы обнимаемся.

Я говорю: «Всё кончено.
Можешь возвращаться домой».

Ведь она говорила, что не вернется,
пока всё это не закончится.

Я сказал, что она с детьми
может возвращаться.

После ареста Рамиреса

было предъявление для опознания.

В тот вечер на опознание
привели выжившую жертву.

Для шести лет она была просто нечто.

Она села к остальным
потенциальным свидетелям.

Четко и ясно повторите заявление:
«Заткнись, сука».

Заткнись, сука.

- «Где деньги?»
- Где деньги?

- «Где украшения?»
- Где украшения?

Думаю, как только я узнала,
что он меня не видит,

весь мой страх…

…исчез.

Я спросил:
«У кого-нибудь есть вопросы?»

Она подняла ручку. «Да, дорогая?»

«Мне написать два цифрой или буквами?»

На неделе Рамиресу
предъявят обвинения в убийстве.

Прокуроры будут добиваться
смертной казни.

Фила Хэлпина назначили прокурором,
я был вторым представителем.

Я помню в деталях всю эту драму в суде.

Такой цирк был в последний раз
при рассмотрении дела Чарли Мэнсона.

Во-первых, Рамирес играл на толпу,

во-вторых, дело взяли
Даниэль и Артуро Эрнандесы.

Тогда и начался настоящий цирк.

У нас был всего лишь
двухлетний опыт в ведении дел.

За плечами было шесть дел об убийстве,

без смертной казни.

Нам позвонили юристы
его родителей из Эль-Пасо:

оказалось, что я их знал,
потому что вырос в Эль-Пасо

и я учился в Техасском университете,

и многие мои друзья стали юристами.

Раздается звонок,
включена громкая связь.

Я слышу голос: «Сеньор Эрнандес,

это Рикардо Рамирес, отец Ричарда.

Вы нам поможете?»

Мы поговорили и пришли к соглашению.

Судья Сопер прокомментировал,
что, может, у защиты и мало опыта…

Для нас решение было не совсем этичным,

но мы должны оставить это в прошлом
и направить наши силы на дело.

Одна из проблем,
с которой мы столкнулись —

на нас смотрели так,

будто мы некомпетентны,
дело нам не по зубам.

У них никогда не было дела
подобных масштабов.

Одно дело — защищать кого-то
по делу о мелкой краже,

другое — по делу о нескольких убийствах
со смертной казнью.

Не говоря уже о том,
что в деле было 13-14 пострадавших.

Господа, стоящие
перед мистером Рамиресом,

некомпетентны для ведения дела.

Меня они устраивают.

Мы боялись, что защита не справится
и допустит какие-либо нарушения.

Дело еще на рассмотрении.

Если мистер Хэлпин
продолжит этот детский сад

в суде перед всеми этими камерами,

я выведу его на улицу и преподам урок.

Минуту.

Это было невероятно.

Многие звезды считали нас звездами.

Ты в высшей лиге
и должен соответствовать.

Нельзя наломать дров.

Только не удар в аут, только не в аут.

24 октября 1985 года.

Ричард Рамирес ошеломляет зал суда.

Обвиняемый в 14 убийствах,
повергших Калифорнию в ужас,

Рамирес показывает свою ладонь.

На ней звезда в круге, пентаграмма.

Для кого-то это знак дьявола.

После отказа признавать вину
был назначен перерыв.

Но у Рамиреса было последнее слово.

Слава Сатане!

Уверен, это запомнится
на многие поколения вперед:

изображение его ладони с пентаграммой

и голос, произносящий «Слава Сатане».

Уже тогда было ясно,
что нас ждет тот еще аттракцион

по мере движения дела к суду.

У Рамиреса было много поклонников,

тех, кто считал, что он крутой.

Слава порождает влечение.

Как голливудский синдром.

Некоторые женщины хотели его

чисто из-за его известности.

НАДЕЮСЬ, ТЕБЕ ПОНРАВИЛАСЬ ФОТКА, МАЛЫШ
ТВОЯ ЛОРИ

Многие наблюдатели
на предварительном слушании

с уверенностью считали
Рамиреса виновным,

но были и фанатки:
молодые девушки в черном,

писавшие письма подсудимому, стихи

и винившие общество за то,
с чем столкнулся теперь Рамирес.

Этих женщин были целый табор.

За все годы,
что я освещал судебные слушания,

я не видел
более привлекательного подсудимого.

Видимо, это синдром плохого парня,

доведенный до максимума.

У него были животный магнетизм,

харизма,

которые привлекали женщин.

Вы меня извините,
но тупее сучек я не видела.

Не понимаю.

Обычно ты пытаешься избегать тех,

кто навредил тебе или другим людям,

но они хотели быть прямо возле него.

Это невероятно.

Это озадачивает, ведь Ричард Рамирес
отвечал не взаимностью.

Он смотрел на тебя, как на ужин.

В дополнение к этим ужасным убийствам,

Рамирес был также обвинен
в растлении малолетних.

К предварительному слушанию
помощник окружного прокурора Хэлпин,

сержант Салерно и я

посетили выжившую пострадавшую:
шестилетнюю девочку.

Мама держала ее за руку,
девочка что-то прошептала ей на ухо.

И мама посмотрела на меня и сказала:
«Вас она помнит лучше всего,

ведь вы напоминаете ей
ее плюшевого медведя».

Она сказала, что даст показания в суде,

чтобы он остался в тюрьме
и не смог навредить другим девочкам.

По ее щекам текли слезы.
Я сказал «Извините» и вышел.

Мне было невыносимо.

Я могу дать слабину.

Когда дело касается детей.

Салерно продержался еще 30 секунд
и тоже вышел ко мне на кухню.

Фил Хэлпин протянул где-то минуту,
тоже зашел на кухню и сказал:

«Парни, может быть,
не будем рассматривать детские дела?»

Фил решил не брать их в работу.

Не хотелось подвергать этому детей,

учитывая, что Рамиреса и так ждал
смертный приговор по другим 13 делам.

31 ЯНВАРЯ 1985 ГОДА

31 ЯНВАРЯ 1989 ГОДА

Ричарда Рамиреса
привели в кандалах на суд,

который наконец начинается
спустя 3,5 года после ареста.

Его обвиняют в 43 преступлениях,

13 убийствах,

во множестве грабежей и изнасилований.

С учетом его репутации,

на входе усилены меры безопасности,

и многие собрались здесь,
чтобы взглянуть на серийного убийцу.

Это был кош…
Болезненный опыт без конца и края.

И вот после ряда судебных задержек

судебный процесс наконец начался,
и он продлится еще долго.

Прокуроры вызовут 140 свидетелей.

Мария Эрнандес вошла в зал суда.

Она пережила
нападение Ночного Сталкера.

От показаний выживших пробирало.

Юная пакистанка сказала
в затихшем зале…

Он сказал: «Сука, не вздумай кричать.

А иначе я убью тебя.

Я убью твоих детей в кроватке
и твоего сына тоже убью».

Я сказала: «Клянусь, не буду, сэр.
Я не закричу, клянусь богом».

Он снова меня ударил и сказал:
«Клянись сатаной».

И я сказала:
«Да, клянусь сатаной, не закричу».

Эмоциональная боль…

Ты ее чувствуешь, и она на тебя давит.

Часть любого судебного процесса —

куда больше подробностей о зверствах

и ужасающем характере преступлений,

и она высидела до конца.

И я знаю, что до сих пор
это бремя давит на нее.

У меня есть кошка.

Иногда посреди ночи
кошка ходит у меня над головой,

я открываю глаза,

ловлю на себе ее взгляд
и внезапно понимаю,

каково было бы быть мышью.

Я представляла, каково это:
испытать на себе его нападение,

когда он сверху,

когда у него пистолет,

а у твоего горла

нож.

Расплакавшись,

женщина сказала, что это Ричард Рамирес

изнасиловал ее восьмилетнего сына,
после того как застрелил ее мужа.

Было страшно

находиться с ним в одном зале.

Ты просто знал, что рядом зло.

Ты это чувствовал.

Думаю, я пробыла там минут 30,

и на большее меня попросту не хватило.

И мне пришлось выйти из зала суда
просто постоять в коридоре,

там была скамья.

Я сидела на ней, а рядом были люди,

которые не смогли попасть в зал суда.

Я пыталась просто глубоко дышать,

как-то собраться с силами,

и рядом со мной сидел парень

немногим старше меня:

ему было лет 19-20.

И я, помню, подумала:
«Интересно, почему он тут.

Пострадал член его семьи?»

Помню, в какой-то момент
он засучил рукава куртки,

и, когда он повернул руку,
я увидела татуировку пентаграммы.

И тогда я поняла, что рядом человек,

для которого убийца
моей бабушки — кумир.

И, хоть я и была уже в коридоре,

всё равно оставалось чувство,

что я на самом деле не могу сбежать

от этой тьмы.

Просто ощущение…

…что вокруг тебя зло.

Я до сих пор слышу ее крики ужаса
во время стрельбы и плач:

«Мамочка, прошу, не умирай»,

а я истекала рядом кровью.

«Ваша честь, адвокат защиты

высказался о милосердии подсудимого,
убившего мою мать,

якобы Ричард Рамирес
пощадил нескольких жертв.

Я хочу поговорить
о другой стороне его милосердия.

Он ударил мою мать по голове предметом,

избил так, что она истекала кровью,

которую мы потом с братом вытирали.

Потом он задушил мою мать.

Вот истинная природа его милосердия.

Спасибо, сэр».

И меня поблагодарили в ответ.

20 СЕНТЯБРЯ 1989 ГОДА

МАЙКЛ А. ТИНАН
СУДЬЯ

Мы, присяжные по делу,
признаем обвиняемого Рамиреса

виновным в убийстве.

После этого всё было как в тумане.

Были зачитаны приговоры:

шел «виновен» за «виновен».

По 43 пунктам.

Для меня это было облегчение.

Просто бесконечный ряд из «виновен».

Начиная с того времени,

когда люди считали меня выскочкой,
пытающимся заявить о себе,

я делал то, во что верил,
за что сражался,

и всё дошло до приговора.

И когда я услышал первое «виновен»,

то понял, что и дальше будет так же.

Я растрогался.

Вечером я пошел домой,

зарылся в кровать
и начал рыдать, как младенец.

Даже не зная, почему он плачет,

в душе я всё понимала.

Я хотел, чтобы отец это видел.

Я хотел, чтобы он гордился,

и я хотел разделить с ним момент,

и, к сожалению…

…он тогда уже скончался.

И жена просто наклонилась и сказала:

«Всё хорошо.

Он был с тобой».

Я сказала: «Гил, отец с тобой».

7 НОЯБРЯ 1989 ГОДА

Судья в Лос-Анджелесе
приговорил Ричарда Рамиреса,

Ночного Сталкера, убийцу и насильника,

к смерти в газовой камере.

Не было сомнений,
что его приговорят к смерти,

и не было никаких сюрпризов,
пока Рамирес не сказал свое слово.

Меня не интересуют объяснения общества.

Я все их слышал,
и сути дела это не меняет.

Вы меня не понимаете.
Вы и не должны.

Вы на это не способны.

Я вне вашего опыта, я вне добра и зла.

По законам Калифорнии

смертный приговор автоматически
обжалуют в Верховном суде.

Подумаешь. Другого ждать и не стоило.

Увидимся в Диснейленде.

В тот день

мы с Гилом идем в тюрьму

и подходим к его камере.

И он спросил прямо,

сразу взял и сказал: «Гил,

будешь присутствовать на моей казни?»

И Гил сказал: «Не знаю».

Он спросил: «А ты, Фрэнк?»
Я ответил: «Да».

Я хотел подвести для себя
это дело к завершению,

мой гештальт был бы закрыт.

Убийца задержан, убийца мертв.

Это всё.

В 1989 году,

когда мы перевозили Ричарда Рамиреса
в Сан-Квентин,

он посмотрел на меня

с широкой улыбкой на лице.

По-настоящему жуткой, как в кошмаре.

Он сказал: «Фальцон,

интересно узнать
насчет двух старушек в Телеграф-Хилл?»

У нас с Карлом Клотцем там было дело
об убийстве двух пожилых женщин.

Место преступления было сущим ужасом.

И он рассмеялся
таким дьявольским смехом.

Он сказал: «Это был я».

Так что у меня нет никаких сомнений,

что в Сан-Франциско
были и другие преступления.

Отпечатки связывают Рамиреса
с убийством 79-летней женщины

в июне 1984 года.

С июня по март — это длинный период.

Сложно поверить,
что он так долго сдерживался,

а потом сорвался
и в течение четырех-пяти месяцев

устроил серию убийств.

Поэтому вполне вероятно,
что на нём могут быть и другие дела.

То, что я от него узнал:
это был его не первый забег.

В тот один год.

Я искренне верю,

что было куда больше преступлений,
которые не раскрыты.

ТЮРЬМА САН-КВЕНТИН

В 1994 ГОДУ РАМИРЕС
СОГЛАСИЛСЯ НА ИНТЕРВЬЮ

С АВТОРОМ КРИМИНАЛЬНЫХ РОМАНОВ
ФИЛИПОМ КАРЛО

Реально ли такое понятие,
как плохое семя?

Ребенок рождается серийным убийцей
или становится серийным убийцей?

Если вы записываете разговор,

то потом уничтожьте записи.

Никаких сраных записей моих разговоров.

Вы же не выставите меня в дурном свете?

7 ИЮНЯ 2013 ГОДА

Умер Ричард Рамирес,
известный как Ночной Сталкер.

В управлении Калифорнии сказали,

что он умер естественной смертью
в больнице, проведя больше 20 лет

в камере смертников.

РАК УБИЛ КАЛИФОРНИЙСКОГО
СЕРИЙНОГО УБИЙЦУ

Рак.

Такая курьезная смерть.

Вместо того, чтобы десятилетиями
просидеть в камере,

он провел там
относительно немного времени.

Такое благословение.

Его жертвам повезло меньше.

Я никогда его не прощу.

Я не могу, я живу с этим каждый день.

Наше служение научило
помнить самые счастливые моменты.

Мы говорим о бабушке

с детьми и правнуками,
которые ее не знали,

но знают о ней.

Да, меня похитили,
со мной сделали ужасные вещи

в шесть лет, когда я была
в самом восприимчивом возрасте, и…

И я в порядке.

Я выросла, закончила школу,
вышла замуж, у меня есть семья.

Понимаете, я не позволяю случившемуся

сделать из меня такую, каким был он.

Что толкает человека
на определенные поступки?

Не думаю, что мы реально знаем.

Я верю, что есть дьявол.
Верю, что есть зло.

И…

…по ночам я молюсь.

Святая Мария, Матерь Божья,

молись за наших грешников
в час нашей смерти. Аминь.

Во имя Отца , Сына и Святого Духа.

Как было в начале, так и будет,
и всегда будет, мир без конца. Аминь.

Отец, я возношу эти молитвы…

И затем я называю имена, людей…

И…

…заканчиваю…

Рамиресом.

Перевод субтитров: Дмитрий Морозов