All language subtitles for The Human Animal. Part 6. Beyond Survival

Этот человек находится в весьма
благоприятном положении.

В его небольшой комнатке сухо
и тепло.

Ему не приходится платить
за жильё.

Его кормят три раза в день,

и ему не приходится покупать
и готовить еду.

Обо всех его существенных
потребностях будут заботиться

до конца его жизни.

Но этот человек - узник,

а тюремное заключение - один
из самых суровых видов наказания,

налагаемых обществом.

Почему? Потому что человека
не устраивает просто выживание.

Самые большие радости
и удовольствия ждут нас,

когда мы не ограничиваемся
выживанием.

ЧЕЛОВЕК-
РАЗУМНОЕ ЖИВОТНОЕ

ЛИЧНАЯ ТОЧКА ЗРЕНИЯ
ДЕСМОНДА МОРРИСА

НЕ ТОЛЬКО ВЫЖИВАНИЕ

Иногда меня обвиняют в том, что
я подчёркиваю в человеке зверя -

поскольку я, как зоолог,

сосредоточился на том, что
роднит нас с другими животными:

потребности есть, сражаться,
размножаться.

Я сделал это, потому что
чувствовал:

мы слишком часто игнорировали
своё биологическое начало

и подчеркивали только то, что
отделяет нас от других видов.

Но эти особые качества нельзя
игнорировать,

и в этом последнем фильме мне
хочется пристально вглядеться в них

и попытаться выявить
биологические корни.

Но как объяснить с помощью
зоологических терминов

такое странное поведение?

Эти представления, будь они
музыкальные или религиозные,

мало похожи на церемонии
и ритуалы,

присущие миру животных.

Тут не увидишь претензий на
территорию, угрозу или ухаживание.

Тогда, что это?

Даже здесь, где отчётливо
присутствует секс,

наибольший интерес вызывает
элемент игры.

Это необычное поведение

можно обнаружить во всех концах
света, повсюду, где у человека

есть время, свободное
от повседневных обязанностей.

Человеку издавна присущи
воображение и изобретательность.

Человек биологически -
творческий, созидательный вид.

Возможно, наиболее древняя
и распространённая форма

творческого проявления в
человеке - украшение своего тела.

Этим славится племя папуа
в Новой Гвинее.

С помощью разных материалов,
таких, как птичьи перья, глина,

масло, краски создаётся
совершенно поразительный образ,

равного которому не найти нигде.

Эти люди говорят о сиянии, блеске,
горении своих лучших творений,

в противовес чему-то серому
и пресному.

Их цель - достичь максимального
визуального эффекта.

На западе украшение тела
не носит столь крайнего характера,

но оно в равной степени важно.

Оно гораздо более сдержанно,

но, для того достичь желаемого
эффекта, этим девушкам

требуется огромное количество
времени и усилий.

Необходимо сделать ярче губы,
выразительнее глаза,

более гладкой кожу,
а волосы свежее и пышнее.

Но всё не так просто, иначе каждый
грим был бы похож на другой.

Существуют сотни цветов губной
помады, десятки теней для глаз

и бесчисленные прически.

И выбор носит не сексуальный,
а эстетический характер.

Можно отнестись к этому,
как к чему-то тривиальному,

но, появляясь на людях, мы
каждый раз представляем себя

тем, как украшаем своё тело
и как выбираем одежду.

Одежда - один из наиболее
важных элементов показа.

В отличие от языка тела или
речи - это нечто долговременное,

то, что будет при нас весь день.

Кулак привлекает внимание,
пока движется рука,

а наше одеяние, пока мы его
носим.

Вот почему повсюду мы находим
это желание украсить себя

тысячами разных способов.

Кто-то выбирает для себя более
длительную форму украшения тела.

Татуировки на коже выражают
желание человека,

превозмогая боль,

украсить своё тело чем-то
особенно тщательным и изысканным.

Дискомфорт, связанный с этим
видом украшения компенсируется тем,

что его уже не придётся
возобновлять.

Это делается на всю жизнь.

Эту рубашку уже не снимешь.

И никакая стирка не избавит
от этого узора.

Даже в обществах, где принято
полностью прикрывать себя одеждой,

желание украсить тело
принимает необычные формы.

Тут налицо не только мужество,
позволяющее переносить боль,

но верность определённой
группе.

Эти телесные пытки

до сих пор существуют даже
в современном западном обществе.

Кроме тату существует пирсинг.

Наиболее распространённый
вид - прокалывание ушей.

Хотя с некоторых пор стали
прокалывать нос и даже соски.

Каждый раз, собираясь в город,
мы тщательно принаряжаемся.

Но почему? Почему мы идём
на такие хлопоты ради того,

чтобы украсить своё тело?

Потому что в нас укоренилась
потребность чувствовать себя

чем-то особенным.

Но как ещё она выражается?

Здесь, в Африке,

народ Ндебеле славится
своими раскрашенными домами.

Вместо того, чтобы дремать
на солнце,

они занимаются самым
настоящим творчеством.

Не один час они тратят на то, чтобы
тщательно покрыть свои дома

абстрактными узорами.

Они не просто заняли свою
территорию, они её преобразили.

Эти расписанные поверхности -

что-то вроде щитов с
объявлениями такого рода:

"Мы поселились на этом месте,
мы установили здесь порядок,

укротили среду,

и мы сделали это, не жалея
труда и с великим мастерством".

Это утверждение статуса
не только отдельного художника,

но человека в целом.

Подчас и в современных городах
можно увидеть признаки бунта

против мертвечины городской
планировки,

борьбы творческого начала
с блеклым урбанизмом.

Здесь, в Вене,

австрийский художник попытался
превратить скучный уголок города

в произведение искусства.

У дома "Хундервассер" каждое
окно отличается от соседнего.

Повсюду, вопреки традиции,
неправильные линии.

"Хундервассер" привносит
в искусственный мир города

естественные изгибы,

в то время, как "Индербили"

привносит в естественный
мир геометрию.

В обоих случаях творческий
поиск контрастирует со средой.

Повсюду бросается
вызов правилам,

геометрические формы
на грубом фоне

кажутся более необычными,
более странными.

Точно так же, этот нежный пейзаж,

с его мягкими, естественными
линиями, на стене комнаты

строго геометрической формы,

производит особое впечатление
своей сознательной неуместностью.

Переходя из культуры в культуру,
вы видите,

как фокус творческого начала
то и дело меняет место.

Если не на теле и не на доме,
тогда где же ещё?

Во многих обществах
на средствах передвижения.

Здесь, на Сицилии, с телегами
обращаются,

как с драгоценными иконами.

Каждый сантиметр тщательно
расписан,

и на это уходит не один час
напряжённого труда.

На маленьких островах с давней
рыбацкой традицией

произведениями искусства
становятся лодки.

На Мальте рыбаки тщательно
перекрашивают лодки каждый год.

Традиции вынуждают рыбаков
делать лодки похожими друг на друга,

однако каждый из них привносит
свою индивидуальность.

Изучив узоры на четырёхстах
лодках, я обнаружил,

что среди них нет ни одной
в точности похожей на другую.

Принцип "вариаций на тему" -
одно из основных свойств

произведений искусства.

Иногда "вариации на тему"
становятся навязчивой идеей.

Насколько преувеличенными
могут быть ваши вариации?

Скажем, если украшают
автомобиль?

Эти удивительные машины -

крайнее выражение желания
превратить обыкновенное

в нечто экстраординарное.

А как насчёт более сдержанных
обществ?

Здесь, в Великобритании,

живая форма визуального
искусства по-прежнему существует,

но она нашла новое место в садах.

Возможно, садовники не считают
себя серьёзными художниками,

но они ими являются,

дизайн их клумб, помимо основной
функции, несёт и эстетическую.

То есть, хотя большая часть
нашего времени однообразна,

в жизни каждого человека,
как правило, есть уголок,

где мы устраиваем некий
красочный бунт.

Павлин подчиняется тому,

что можно было бы назвать
"принципом помехи".

Огромный хвост делает птицу
уязвимой,

слишком заметной и неуклюжей.

Самец, который выживает,
несмотря на хвост,

несомненно, обладает мощной
индивидуальностью,

что, конечно же, по сердцу самкам.

Так же обстоит дело и у нас.

Уделяя большое внимание своей
внешности, мы как бы говорим:

мы можем себе это позволить.

Эффектная одежда, причёска,
машина или дом -

всё это подчеркивает то,

что мы поднялись над уровнем
обыденного выживания.

Когда мы тратим энергию на
то, чтобы выделиться,

мы бросаем вызов ординарному.

Вы можете подумать,
ко мне это не относится.

Мне по душе простая жизнь.

Меня не интересует вся эта погоня
за модой. Я сомневаюсь в этом.

Каждому человеку приходится
принимать эстетические решения.

К примеру, самый бесцветный
мужчина

иногда сталкивается с проблемой
выбора нового галстука.

Наша скрытая камера наблюдала
за этим человеком,

выбирающим галстук.

Галстук - вещь, не имеющая
никакой практической функции.

Разница между галстуками
чисто эстетическая.

Не он выдумал эти галстуки,
ему придётся выбрать один из них.

И в этом акте выбора на какое-то
мгновение он становится художником.

В нашем мчащемся вперёд мире

мы часто предоставляем
другим людям решать за нас

и ограничиваем нашу роль
в деле разного рода выбора.

В более примитивной культуре,
если "примитивный" уместное слово,

мы бы делали все дизайны сами.

Но сегодня мы чаще становимся
художниками, оценивая работу других.

Массовая продукция, возможно,
притупила наш эстетический нюх,

но не уничтожила его совсем.

Когда мы выбираем машину,

мы знаем всё о её технических
характеристиках.

Но для нас всё же очень важны
едва заметные отличия -

в форме машины, её цвете
и эстетическом стиле дизайна.

Наша забота об этих отличиях

часто приводит к бесконечным
колебаниям.

Опять же, когда мы немыслимо
долго изучаем меню,

мы, в сущности, принимаем
эстетические решения,

касающиеся аромата, вкуса
и фактуры.

Если мы решим вдруг изучить
наше поведение, скоро выяснится,

что каждый день мы принимаем
сотни эстетических решений.

На лицах людей, принимающих
такие решения

заметная сосредоточенность.

Может показаться, что все мы
больше унаследовали эту тягу

к напряжённому вглядыванию
в мир вокруг нас,

чем к простым, практичным вещам.

Это свойство так универсально,
что кажется частью нашей биологии.

Если оно так сильно, резонно
предположить, что оно древнее.

Но насколько древнее?

Задолго до появления на земле
человека, существовал вид

человекообразной обезьяны
под названием австралопитек.

На него часто ссылаются, как на
отсутствующее звено между нами

и другими приматами.

Он жил здесь.

Когда-то давно в этой пещере
в Трансваале, в Южной Африке,

жили австралопитеки.

И именно здесь было сделано
удивительное открытие.

В пещере был найден образец
самого древнего искусства на земле.

Его назвали Макапан Пебл.

Он сделан из камня, найденного
в пяти километрах к северу отсюда,

то есть, человекообразной
обезьяне

пришлось нести его всё это
расстояние до своего дома в пещере.

Для них этот камень явно
был очень ценен. Вот он.

На первый взгляд ничего
особенного. Чтобы понять,

почему они им так дорожили,
повернем его. Появляется лицо.

Поразительно то, что было это
не несколько сотен или тысяч лет,

а 3 миллиона лет тому назад.

Севернее, на Среднем Востоке,
на Голанских высотах,

о которых так много говорят,

несколько месяцев назад было
сделано потрясающее открытие,

которое переиначивает всю
историю искусства.

Здесь был найден самый древний
образец искусства человека.

Макапан Пебл был найденным
предметом искусства.

А Голан Венус, которому 300 тысяч
лет, был сделан рукой человека.

Для этого ему понадобилось
кремнёвое орудие труда.

Несмотря на грубую обработку,
видно, что это фигурка женщины.

Она на четверть миллиона лет
старше, чем её ближайший конкурент.

Чтобы найти что-то более
впечатляющее,

нам придётся совершить прыжок
вперёд, к наскальному искусству,

образцы которого разбросаны
по всему земному шару.

На протяжении почти 50-ти тысяч
лет австралийские племена

создавали на скалах
символические изображения.

Каждый год они писали всё
заново,

чтобы черпать силы в
возобновленном могуществе духов.

Считалось, что эта традиция
умерла, однако она живёт,

хотя этот процесс не снимали
много лет.

Насколько нам известно,

искусство всегда было частью
жизни человека,

как еда, сон и общение.

Даже наши древние предки,

которые, по нашим меркам,
жили крайне примитивно,

не жалели времени, создавая
удивительные картины.

Тяга к творчеству всегда была
существенной частью нашего "я".

Но откуда возник в человеке этот
древний художественный импульс?

Может, мы - единственный вид,
наделённый творческим порывом?

Эту странную скульптуру
создал не человек,

а птица Садовник Фогелькоп.

Во время брачного периода
самец расчищает участок

и строит чудесную хижину
из палочек и травы.

Внизу он устраивает сад,
выложив лужайку из мха

и разместив на ней сотни
тщательно подобранных семян,

луковиц, плодов и цветов.

Все они сгруппированы
в зависимости от формы и цвета.

Зрелище должно привлечь самку,
но есть ли в этом творчество?

Самец создаёт контраст

между аккуратностью своего
сада и лесной неразберихой.

Но он никогда не экспериментирует,
не развивает тему своего показа.

То, что он делает, необычно,

но здесь нет изобретательности
человеческого искусства.

Чтобы выяснить его
биологическое происхождение,

необходимо обратиться к нашим
родственникам, обезьянам.

Когда-то, в 50-х годах я начал
изучать способности к рисованию

молодого шимпанзе по имени
Конго.

Получив нужные материалы,

он заполнил всё имеющееся
пространство,

но не вышел за его пределы.

Больше всего ему нравилось
рисовать расходящиеся веером лучи.

Придумав это, он приступил
к вариантам.

Он демонстрировал один из самых
важных элементов искусства -

тематическое варьирование.

Если посередине был квадрат,

Конго, вместо того, чтобы вести
от него линии,

концентрировал их в этом месте.

И это был не единичный случай.
Это периодически повторялось.

Примечательным было вот что:

если квадрат был смещён в одну
сторону, Конго уравновешивал

его более тяжёлыми штрихами
по другую сторону.

Если квадрат помещали вверху,

его уравновешивали штрихами
внизу.

То есть, у шимпанзе были зачатки
эстетического чувства.

И в этом нетрудно увидеть начало
искусства, то, что мы наблюдаем

в наших с вами детях.

Повсюду дети, независимо от
происхождения, любят чертить

одни и те же каракули.

На этом этапе почти не ощущается
различие между рисунками

шимпанзе и ребёнка.

И те, и другие носят абсолютно
абстрактный характер.

Но потом в этот хаос
привносится порядок.

Среди каракуль начинает
появляться чёткий круг.

Его разными способами пересекают
и, наконец, возникает кольцо

из маленьких, расходящихся
в стороны линий.

Теперь происходит нечто
волшебное, появляется лицо.

Это как внезапное узнавание,
нечто подобное тому моменту,

когда человекообразные обезьяны
увидели лицо на Макапан Пебл.

Лица превращаются в людей,
у них появляются руки, ноги и тело.

Добавляются всё новые и новые
детали.

Преодолён гигантский порог,
этого не сделал ни один шимпанзе.

Мы уже можем говорить
об изобразительности.

Открывается целый новый мир
экспериментирования,

творческого созидания.

Удивительно то, что даже на этом
этапе образы ещё универсальны.

Пока не проявляются культурные
различия и местные традиции.

Фигуры рождаются внутри
воображения ребенка,

они ещё не подвергаются
влиянию извне.

Весь наш вид как бы
запрограммирован на этот этап,

так же как мы запрограммированы
на начало развития речи

примерно в это же время.

Так и хочется сказать,
что желание делать всё это

скорее, часть нашей исконной
биологии, чем недавней культуры.

Последовательность та же.

Линии, каракули превращаются в
круги, эти круги становятся чётче,

и рождается один круг.

Потом круг начинает пересекаться
линиями

до тех пор пока они не
становятся похожими на лучи солнца.

Внутри большого круга
возникают маленькие круги и линии,

похожие на черты лица.

От лица начинают расти руки, ноги
и тело, рождается фигура человека.

С возрастом у молодых художников
появляется желание создавать

более жизнеподобные рисунки.

Им уже не так хочется пускать
в ход своё воображение

или привычно всё упрощать.

Если раньше живопись сама
по себе была для них наградой,

постепенным раскрытием
самих себя,

теперь на их плечи легла новая
сложная задача -

копировать реальную жизнь.

Искусство больше не выдумывает,
оно воспроизводит.

Молодых художников учат
как можно более точно

копировать натуру.

И если нам удаётся освоить
этот новый навык -

это наша единственная награда.

На этом этапе большинство
отходит от искусства,

потому что из него ушла
детская радость творчества.

Искусство стало рабом
исторического фиксирования.

На протяжении веков великое
искусство всё больше и больше

становилось уделом
немногих избранных.

Обыкновенные люди не могли
с ними тягаться.

Художник, теперь принимаемый
обществом всерьёз,

стал его визуальным историком.

Но потом на авансцену вышла
наука.

Изобрели фотографию, за ней
кино и видео.

С плеч художников было снято
бремя визуального фиксирования.

В результате, с искусства 20-го
века постепенно были сброшены

цепи воспроизведения реальности.

Понемногу искусство вернулось
к радостному восприятию мира

маленьким ребёнком.

Но оно сделало это со зрелой
искушенностью взрослого.

На смену искусному,
но рабскому копированию,

пришла ничем не сдерживаемая
творческая импульсивность.

Кто-то воспринял это, как
ошеломляющую смену направления.

На самом деле, искусство просто
вернулось к своим корням,

к игре воображения.

Но иногда эта игра принимает
неожиданный оборот.

Почти все млекопитающие
в детстве игривы,

но с возрастом их игривость
исчезает.

Взрослые львы, если они всё
время сыты, никогда не играют.

Вместо этого они каждый день
по 16 часов спят.

В этом их важное отличие от
людей.

Человеческие детёныши
игривы так же, как львята,

но их склонность к играм не
ослабевает, она присуща и взрослым.

Много игравшие в детстве

легче переносят тяготы жизни
в дальнейшем.

Любопытно то,

что многие детские игры
основаны на схеме хищник-жертва,

как если бы в нас по-прежнему
жило наше давнее прошлое.

Склонность к играм заставляет
детей лучше понимать

свои способности как личности
и особенности того, что их окружает.

Для ребёнка бездеятельная жизнь
может обернуться катастрофой.

Чтобы преуспеть во взрослой
жизни,

следует быть чрезвычайно
активным в детстве.

Эта естественная склонность к игре
способствует успеху в дальнейшем

и при нормальных
обстоятельства обеспечивает его.

Невероятно, но эта игривость
проявляется уже в чреве матери.

Ультразвуковое сканирование
показывает, что склонность к игре

свойственна уже эмбриону.

Ребенок бьёт ногами не по
какой-то физиологической причине,

а просто потому что играет,

причём делает это ритмично.

Судя по всему, склонность к игре
характерна для нашего вида,

поэтому следует кое-что усвоить.

К примеру, взрослые,

в стимулирующей,
настраивающей на игру атмосфере,

максимально эффективны.

Это может показаться очевидным,
но этому не придаётся значения.

Однако в этом рекламном
агентстве в Лос-Анджелесе,

приняли на вооружение эту
идею.

Молодых сотрудников окружают
игрушки и игры всех видов.

Тут склонны придерживаться
принципа,

согласно которому большинство
великих идей

рождается почти случайно.

Клиентов удивляет, что, обсуждая
многомиллионную кампанию,

сотрудники агентства играют
в баскетбол.

Но именно это занятие, вроде бы
далёкое от мыслительного процесса,

постёгивает их воображение.

К сожалению, для большинства
из нас повседневная рутина

далека от новизны.

Мы компенсируем это,
периодически участвуя

в оргиях игривости,

когда мы наряжаемся
и начинаем вести себя как дети.

Почти во всех уголках земного
шара можно увидеть нечто

на первый взгляд бессмысленное,
но рассчитанное на то,

чтобы дать выход склонности
к игре.

В финском городе Рованиеме
проходит ежегодный фестиваль

ледовой скульптуры.

Чтобы сделать такое, требуется
не один день, но потом,

когда всё заканчивается, этим
скульптурам просто дают растаять.

Каждая среда диктует свои
взрослые игры.

На побережье Голландии
из песка и воды возведён

самый большой песчаный
замок на свете -

его высота 20 с лишним метров.

Взрослые сделали то, чем
обычно занимаются дети,

превратив их игру в своего
рода искусство,

требующее огромных усилий
и мастерства.

То, что получилось -

эфемерный символ
человеческой изобретательности.

Тут важны сами действия,
процесс.

Цель достигнута,

и песок возвращается
в своё обычное состояние.

Игра возобновится в следующем
году.

Жаль всё это уничтожать, но
краткость этого чуда - часть его чар.

Повсюду взрослые отказываются
оставлять право на игры за детьми.

Спорт становится серьёзным
видом деятельности,

как для участника, так и для
болельщика.

Для миллионов людей главная
форма игры

не участие, а наблюдение.

Это своего рода соучастие.

Способность человека к игре,

его готовность к ней постоянно
проверяется

всеми возможными способами.

Это важно, поскольку мы, люди,
по своей природе - не специалисты.

То есть, мы должны пользоваться
любой, самой малой возможностью,

чтобы больше узнать о среде,
в которой мы существуем,

и о том, на что мы способны.

Мы выживаем не благодаря
одному большому секрету,

нам нужно множество
маленьких секретов.

К примеру, многие другие виды
зависят от одного источника еды.

Но мы, в ходе нашей эволюции,
никогда не знали,

что будет нашей следующей едой.

Нам всегда приходилось
выискивать новый источник еды.

Именно так мы сумели
приспособиться почти к любой среде.

Но часто нам приходилось
при этом рисковать.

Для подвергающегося риску вида

мы физически неважно
экипированы:

у нас нет ни твёрдого панциря,
ни толстой шкуры, ни густой шерсти.

Наше тело с его нежной кожей и
мясистыми ногами слишком уязвимо.

Достойно удивления то,
что нам удаётся столько делать.

Стоящая перед этой девочкой
дилемма суммирует

вечное состояние человека.

Находясь под зорким оком отца,
она пытается принять решение.

Часть её отчаянно хочет прыгнуть
с этой высокой платформы,

хотя нет никакого повода это
делать, а другая её часть боится.

Этот конфликт сопутствует нам
всю жизнь.

Когда нужно прыгать,
а когда не стоит рисковать.

Для этих детей постарше риск
невелик,

поэтому они сознательно создают
дополнительные трудности.

Человеку всегда нравится
немного поднимать ставки,

слегка увеличивать риск.

Некоторые люди, как, например,
эти бразильские парни,

рискуют жизнью только ради
того,

чтобы испытать трепет игры
со смертью.

Это смесь озорства, бравады

и потребности довести опасность
до абсолютного предела.

Что может сравниться с ощущением,
которое испытывает человек,

стоя на крыше поезда, рядом
с высоковольтными проводами.

Последнее время стали
возникать группы,

которые объединяет одна
цель - риск.

Эта человеческая катапульта может
показаться предельно странной,

но не делаем ли и мы то же самое,

когда срываемся с места,
не дожидаясь сигнала светофора?

Для тех, кто побаивается
физического риска,

всегда найдётся альтернатива.

Во многих странах есть залы
игральных автоматов,

где людям доставляет удовольствие
рискнуть небольшой суммой.

Со стороны это занятие может
показаться скучным,

монотонным, но тысячи японцев
ежедневно идут на такого рода риск.

Тягу к риску не назовёшь сугубо
современным феноменом.

Это было присуще людям
на протяжении тысяч лет.

Те, кто ходят по огню, сознательно
рискуют подвергнуть себя боли.

Но на Фиджи это издавна считается
религиозной церемонией.

Если на эти камни положить
носовой платок, он сгорит.

По сей день никто не знает,
почему подошвы ног этих людей

остаются целыми и невредимыми.

Это риск в наиболее чистой
и магической форме.

Человеку всегда нравилось
играть с огнём,

но, вероятно, никогда в столь
буквальном смысле.

Бесспорно, это самый
странный футбол на свете.

Элементов гандбола, как будто,
нет,

впрочем, не будем забывать
про беднягу вратаря.

Игра продолжается до тех пор,

пока судья весьма
своеобразно не останавливает её.

Одна из наиболее важных
особенностей игры -

наличие элемента воображаемого.

Для котёнка, играющего
с листом, этот лист - мышь,

и котёнок воспринимает его,
как добычу,

хотя совершенно очевидно,
что это никакая не мышь.

Когда Рене Магритта спросили,

почему он написал под этим
изображением "Это не трубка",

тот ответил: "Эту трубку
не набьёшь табаком.

Следовательно, это не трубка".

Он хотел этим сказать, что образ -
не вещь, которую он изображает.

Все мы способны делать так,
чтобы одна вещь подменяла другую,

реагировать на что-то,
как если бы мы в это верили,

зная при этом, что это нечто
воображаемое.

Во многом, это основа не только
визуального искусства,

но и слов и литературы.

К примеру, слово "собака"
никогда никого не кусает.

Эта символическая игра широко
распространена в мире взрослых.

На ней основаны индустрии.

Когда мы идем в кино,
мы входим в мир воображаемого.

Скрытая камера фиксирует
лица людей,

которые смотрят эпизод пыток
в каком-то боевике.

Они знают, что перед ними
актёры, но реагируют на то,

что видят, так, как если бы всё это
происходило в действительности.

В прошлом люди иногда
планировали своё будущее,

исходя из символов.

Во времена суеверий считалось,

что магические символы
наделены огромной силой,

вокруг них устраивались
замысловатые церемонии.

Ритуалы могут длиться до 4 дней.

Индейцы Навахо создают
изображения из песка,

имеющие сложное значение.

Каждая форма, каждый цвет,
каждый образ имеют

особый символический смысл.

Гранулы цветного пигмента
бросаются на песчаную основу.

Когда работа заканчивается,

женщина, являющаяся главной
фигурой ритуала,

садится в центре картины.

Под песни и заклинания

эти магические образы должны
впитать её беды и унести их.

Так и хочется сказать: ведь
это просто песчаные картины,

можно ли представить, что они
могут на что-то влиять?

Тогда как можно представить,

что актёра в фильме пытают?

Входя в мир символического
мышления,

мы как бы начинаем играть
по его правилам.

Целые мифологии создавались
на основе нескольких символов.

Верны они или ложны, едва ли
имеет значение.

Их важность в том,

что они настраивают нас
на какой-то новый опыт,

мы попадаем в опьяняющий
мир игр разума.

Когда наши основные
потребности удовлетворены,

когда мы уже не ограничиваемся
выживанием,

в нас пробуждается энергия.

Нагую обезьяну следует
окрестить Творческой обезьяной.

Всю жизнь мы остаёмся
похожими на детей

взрослыми, всегда готовыми
вступить в какую-нибудь игру.

Для многих наши величайшие
достижения - в сфере техники,

медицины, политики, экономики.

А для меня они сводятся
к одной из двух вещей:

или к благополучному выживанию,
или к удачной взрослой игре.

Если мы откажемся от этого

и станем удручающе серьёзными
набожными взрослыми,

мы предадим наше великое
наследие, предадим себя,

как самое удивительное,

самое изобретательное
животное на этой планете.

Но, помимо всего прочего,
надо усвоить, что мы, люди -

часть природы.

Мы не стоим над ней, мы -
её неотъемлемая часть.

Во многих отношениях, человек,
как мы уже не раз видели,

очень похож на других животных.

Но в некоторых важных
отношениях мы очень-очень другие.

И именно эти отличия

сделали нас главенствующим
животным на планете.

Из миллионов когда-либо живших
животных мы,

люди - самые необычные.

Мы - волшебное сочетание
дерзости,

смелости

и детской открытости.

Продюсер ГРЭМ БУТ